похоже, я чувствую себя абсолютно свободной. потеряв многое из того, чем я искренне дорожила, я поняла, что без этого просто. долго ли проживет эта радость тополиного пуха - я не знаю. хээй.
самоуничтожение. мыслеуничтожение. мне страшно. жизнь уничтожает необратимостью. все может быть создано, но точно будет разрушено. я хочу найти для себя другую жизнь, по ту сторону этой. изнанку. подкладку. я не могу больше видеть, как люди убивают сами себя. и мне не хватает равнодушия просто закрыть глаза.
что ты знаешь о моих чувствах? ничего, как и я сама. как и я сама, ты так странно молчишь, когда я целую твой татуированный живот. нет больше сил не дрожать, когда ты берешь мою руку. и я ухожу, не к тебе, а к другим. и вот нет сил остаться, убежать на небо, до скуки, до крови, до алчущих спазмов. мы ели друг друга без вилок этой весной.но я опять ухожу, к разноцветным и разным.. и не с тобой.
солнце. люди. солнечные люди.= ))) я обожаю вас, правда. больше, чем что бы то ни было еще. ничего не сузществует в эти моменты кроме. в пять часов уместить практически жизнь.
нет смысла подпрыгивать на месте, орать, брызгая слюной и размахивая руками, кричать о истине и свете. истина - внутри, свет тем более. когда доказываешь истину самому себе, это заинтересовывает окружающих гораздо больше, чем если бы попытаться рассказать им то же самое лично. большое количество людей - абсолютное зло. ненавижу скопления народа во всех случаях кроме тех, когда я сознательно хочу предаться тянущей эйфории толпы. а вообще, я сплю. наяву. постоянно. говорят, за этим приходит смерть или перемены, что, в сущности - абсолютно одно и то же.
раз, два, три, фигура на месте замри. весело и страшно.и трепетно. и не говорить никому - не понимают, не понимают, не понимают. любимая женщина - и та не в состоянии понять. а ведьвсе так просто..
где эта любовь, которая в каждом кадре старых фильмов? эта любовь, которой так много? так много. для меня.
всякая реальность имеет неотъемлемое право развалиться на отдельные куски. иногда сложно сказать, что именно является для этой самой грешной реальности нормальным состоянием.
но два месяца - как все-таки у меня хорошо получается создавать для себя сроки и правила - два месяца подходят к концу, давным-давно назначенный срок скорби практически истек, и меня вдох за вдохом наполняют уже привычным безумием.
осталось понять, какими соплями можно склеить реальность, и дело практически в шляпе.
впрочем, у меня есть более чем веские основания полагать, что она склеится и вовсе без моего безудержно активного участия.
капли, голоса в телефонах, шаги по мокрому асфальту. все это больше, чем можно было представить. кажется, тело отдельно, а немножечко выше. главное - не заигрывать. и может быть не заигрываться. под дождь так славно спится. и все странно. странно. странно. зонтик - в виде большой божьей коровки. полоски. лужи. темнота неосознавания. небытия. я позвоню тебе сквозь небытие и ты сквозь небытие мне ответишь. а потом - капппли. кап. кап. я перестала осознавать себя. я развоплотилась. это мне нравится.
захлебываясь собственным идиотизмом. я разрисовываю стеночки, заплетаю фенечки и бьюсь неистово о стены родной тюрьмы. все проходит, все прошло. съешь меня.
в детстве я жарила и ела тыквенные семечки. семена тыквы. маленькие тыковки. а сами тыквы терпеть не могла. жила на чистых прудах, смотрела "спокойной ночи, малыши" и изрисовывала тонны листов непонятными полуголыми женщинами. с тех пор, увы, я заметно испортилась. в плане семечек - однозначно.